Я постараюсь тут ничего не писать про политику — как человек военный, давно привык к тому, что политика постоянно является объективным препятствием для спокойного и ясного военного целеполагания, с разработкой и воплощением в жизнь всех неразрывно и логически связанных задач.
Итак:
- Поначалу разрозненные и неопытные парамилитарные формирования Донецка и Луганска закономерно достигли уровня народного ополчения. Показавшего исключительную стойкость под многочасовыми обстрелами и ударами, способного на решительные короткие контратаки, но неготового к наступательным действиям даже в выгодных для себя условиях.
- Со временем отдельные отряды ополчения объединились под командованием наиболее способных и эффективных полевых командиров; отряды некоторых из них стремительно сокращались, а отряды других — стремительно росли и в количестве, и по качеству действий.
- В последние недели наиболее влиятельные командиры вышли с ротного на как минимум бригадный уровень, а некоторые— фактически на корпусной.
- С увеличением численности личного состава, фактическим преобразованием групп и отрядов ополчения в подразделения и части армии, насыщением их тяжелой техникой и артиллерией за счет трофеев и восстановления захваченной на полях боев техники противника, во весь рост встала неотложная задача централизации командования и превращения «полевых командиров» в просто командиров под управлением уже полномочного командующего.
Игорь Иванович Стрелков по полному праву стал зримым и ярким символом Сопротивления, проявив исключительную твердость и стойкость духа как талантливый военачальник и организатор — именно благодаря его самоотверженной деятельности ДНР и ЛНР смогли получить необходимую отсрочку для начала строительства государственных механизмов. Однако разрозненные отряды ополчения, получив немалый боевой опыт, превратились фактически в «большие батальоны». А такие соединения требуют уже не командира, но командующего.
Именно таким командующим и должен был быть русский офицер Игорь Иванович Стрелков. Кто и почему именно решил иначе — непременно узнаем. Сможем и оценить должным образом, и сделать соответствующие выводы. Я бы предложил просто учредить памятный знак «стрелковца» — с крестом и терновым венком. Полагаю, товарищ полковник не будет возражать — в новейшую историю государства Российского он себя вписал по полному праву. Силой своей воли и предельным напряжением всех сил, сделав казавшееся поначалу невозможным.
А поэтому — отставить панику. И пожелаем его преемникам силы воли, мужества, стойкости, и решительности.
